Саджид Ахмад
ИГИЛ не являлся ни подлинной политической системой, ни исламским государством. Это был проект, задуманный колониальными и западными державами для достижения определённых целей на ограниченный период времени. Прикрываясь именем халифата, эта экстремистская структура фактически служила инструментом для распространения исламофобии по всему миру, разжигания нестабильности на Ближнем Востоке и оправдания западных военных интервенций.
В отличие от подлинных божественных систем, таких как исламский порядок, основанных на шариате, справедливости и нравственном руководстве, ИГИЛ не имел никакой законной религиозной основы и реальной государственности. Его существование полностью зависело от тайной поддержки таких государств, как США, Израиль и их союзники.
рассекреченные данные свидетельствуют: ИГИЛ был продуктом стратегий, разработанных западными разведывательными структурами, прежде всего ЦРУ, для противостояния независимым правительствам региона в первую очередь Сирии и Ирака. С самого начала эта организация подпитывалась иностранным финансированием, вооружением и пропагандой, что позволяло ей действовать как инструмент хаоса, направленный на ослабление исламских движений сопротивления.
Траектория её руководства также подтверждает внешнюю манипуляцию. Абу Бакр аль-Багдади, самопровозглашённый лидер группировки, прошёл подготовку во время заключения в американских тюрьмах в Ираке. После освобождения он был выдвинут в центральную фигуру проекта. Этот факт ясно доказывает: ИГИЛ никогда не был исламским реформаторским движением, а представлял собой операционный проект, сконструированный для реализации колониальных замыслов.
Главная цель проекта заключалась в искажении подлинного образа Ислама и в насаждении страха перед мусульманами во всём мире. Кампания ИГИЛ строилась на демонстративной жестокости казнях заложников, разрушении исторических памятников, введении деспотических законов под прикрытием шариата. Эти действия были не только антиисламскими, но и тщательно рассчитанными, чтобы представить миру чудовищную карикатуру на Ислам, совершенно оторванную от его истинного учения.
Подобные поступки выполняли сразу несколько задач: они давали оправдание враждебной к Исламу политике Запада, усиливали давление на мусульманские общества и создавали атмосферу небезопасности, необходимую для легитимизации продолжительного присутствия сил США и НАТО на Ближнем Востоке. Под этим предлогом затягивалась военная оккупация и происходила эксплуатация природных ресурсов, прежде всего энергетических.
Однако проекты такого рода по самой своей природе недолговечны. После выполнения возложенной на них миссии прокси-группировки либо ликвидируются, либо оказываются брошенными. Потерпев поражение в Ираке и Сирии, ИГИЛ распался на разрозненные ячейки. Хотя сообщения о его деятельности всё ещё появляются в разных частях мира, эти операции продолжаются лишь до тех пор, пока сохраняется их полезность для покровителей. Когда эта полезность исчерпывается, остатки ИГИЛ ждёт судьба их лидера аль-Багдади, который в конце концов был устранён теми самыми силами, что некогда обеспечили его возвышение.
ИГИЛ, таким образом, нельзя рассматривать ни как божественный порядок, ни как легитимное политическое образование. Это был искусно сконструированный проект, призванный реализовывать колониальные задачи путём манипуляции религиозными понятиями. В ходе этой миссии он не только запятнал репутацию Ислама, но и унёс жизни тысяч невинных людей, разрушил инфраструктуру мусульманских стран. Обнародованные данные о западной причастности ясно показывают: ИГИЛ являлся частью более широкой геополитической стратегии, направленной на подчинение Ближнего Востока и ослабление исламских движений сопротивления.
История же свидетельствует: подобные искусственные проекты нежизнеспособны. В конечном счёте сами силы, которые их создают и выпускают на волю, нередко становятся уязвимыми перед вызванными ими разрушениями.